Опорный Тюменский индустриальный университет

Говорят, что правильно выбранная профессия определяет основу счастья человека. В этом случае Алика Каюмовича Ягафарова можно назвать абсолютно счастливым, его детская мечта стать геологом сбылась и более 50 лет своей жизни он посвятил именно этой профессии. Сегодня Ягафаров – доктор геолого-минералогических наук, профессор, академик РАЕН, Заслуженный геолог РФ, почётный нефтяник Тюменской области, преподаватель ТИУ, негласный историк Главтюменьгеологии им. Ю.Г. Эрвье, автор четырех монографий по истории геологии и около 20 статей, но главное, он — легенда современной геологии – первопроходец и первооткрыватель. Кстати, его последняя книга, так и называется «Первопроходцы»… Издание этой книги вызвало большой резонанс в среде Ветеранов нефтяной Геологии Тюменской области. Многие Ветераны благодарят автора и хотели бы получить экземпляр этого НЕОРДИНАРНОГО труда, но, к великому сожалению, изданных экземпляров на всех не хватило, нет этой книги даже в Музее истории естествознания и техники Зауралья ТИУ.

Об уникальной книге, мечтах, желаниях, первой скважине, друзьях-первопроходцах и не только мы и побеседовали с автором – Аликом Ягафаровым.

-Алик Каюмович, все Ваши книги основаны на реальных событиях, на собственном опыте?

Да, однозначно. Только на жизненных фактах, я ничего не выдумывал совершенно! Бывает, что автор начинает фантазировать и некоторые вещи у меня тоже приукрашены, но только потому, что в геологии без этого нельзя. В основном я рассказывал о тех, кого знал: мастерах, геологах, крупных специалистах, которые руководили нами, о сложных и опасных ситуациях, которые подстерегали нас на каждом шагу… за 54 года, отданных геологии столько всего было….

Главное, что я всегда хотел донести это то, что профессия геолог самая нужная и увлекательная, несмотря ни на что! Я ведь очень хотел быть геологом с самого детства, между прочим, единственным геологом в роду оказался. Я сам башкир из Уфы. Из своего города уехал в Томск, поступил на геолого-разведочный факультет на нефтяника. После распределения попал в Тюменское геологическое управление, там и преддипломную тоже проходил, в Светлогорской партии глубокого бурения, в буровых бригадах очень известных буровых мастеров Владимира Борисовича Полупанова и Александра Степановича Нуждина. Я был помощником бурильщика.

— Это была уже настоящая геология?

Да, это и есть геология. Начались геолого-разведочные экспедиции. Закончил вуз, защитил диплом, вернулся в Тюмень, а перед отправкой на преддипломную практику мне, можно сказать, посчастливилось, поскольку нас всех преддипломников принял сам Юрий Георгиевич Эрвье. Нас было человек 20. Мы все пришли в установленное время, и он с каждым из нас разговаривал: откуда, чего, зачем? Узнавал лично. До меня когда дошла очередь, он меня спрашивает: «Ты башкир?», я говорю: «Да», «И сколько ты у меня будешь работать?», я говорю: «Юрий Георгиевич, пока не выгоните», а он: «У нас же нефти совсем мало еще здесь, а ты башкир — потянет», я говорю: «Нет. Я уж остался здесь, так останусь. Так на всю жизнь и остался».

— Почему же Вы, действительно, не вернулись на Родину, ведь там были бОльшие перспективы на тот момент?  У Вас привязанность к Тюмени была?

Нет, привязанности не было. Я человек просто такой, если сказал — работаю. Я мог бы привести вам несколько примеров, когда молодые специалисты, такие, как я убегали, не выдерживали трудностей. Не выдерживали мошкары, комаров, холодов, мокроты постоянной. Ходишь, сапоги постоянно мокрые, телогрейка мокрая. Я так думаю, что убегали те, которые не могли себя внутренне подготовить к этому. А я же мечтал быть геологом, и мне это как-то было «по душе».

— Ваша мечта сбылась?

Да, я считаю, сбылась. Я доволен своей судьбой. Начал я в Вахской нефтеразведочной экспедиции, севернее Нижневартовска, в бурении, 2 года где-то был буровым мастером, просил перевести меня в геологию, но вакансии не было. В этот период я участвовал в открытии 6 Вахского месторождения, руководил открытием Викторин Евгеньевич Пешков, мой друг по институту еще. Когда он уехал в Тюмень, меня поставили на его место, я вошел в инженерно-технический состав старшим геологом по испытанию скважин. И вот тогда я получил свой первый фонтан под номером 16 на Вахском месторождении. И хочу вам сказать, что дебит тогда у меня был ужасающий, порядка 600 тонн в сутки. До сих пор я вспоминаю, что побоялся передать такую цифру на базу по рации.

— Почему?

Такого дебита у нас еще не было никогда, мы превышали норму, мне могли не поверить, там на базе.

— Алик Каюмович, но если бы Вы передали такую сводку, Вас бы, наоборот, наверное, в передовики выдвинули?

Нет, что Вы, там насчет передовиков вопроса не было. Это просто работа! Работаешь, работаешь, выполняешь свою работу – молодец! Это же моя первая скважина, которую я всю жизнь вспоминаю. Первый испытал и первые 600 тонн. А на базу я передал 400-450.

— Поверили?

Да. В тот же день прилетел вертолет МИ-1, прилетел секретарь парткома, председатель профкома. Поздравили нас. Мы наполнили бутылки нефтью, закупорили и отправили обратно.

— И сколько у вас таких скважин было в жизни? Вы их все запомнили?

Понимаете, жизнь испытателя – это не обычная жизнь геолога. Я был именно геолог-испытатель, а это значит приходишь на скважину и сразу становишься на борьбу со стихией. И ты еще не знаешь, что там, внутри. Тебе просто геологоразведчики, геофизики сказали — здесь нефть, при этом они не проектировали, сколько нефти там. А ты должен сам в процессе работы определиться, понимаете? А это в десятки раз усложняет, потому что сколько раз ребята ошибались и уж, честно говоря, смертельные случаи даже были. Подчеркну Вам — когда испытатель приходит на неведомые земли — начинается борьба со стихией!

— А как Вы оказались в институте, познакомились с И.И. Нестеровым?

В 1974 году, когда я с армии вернулся, Эрвье меня отправил к Салманову. Салманов к Нестерову. Я начал старшим геологом, потом Нестеров поставил меня начальником партии по испытанию скважин при институте ЗАПСИБНИГНИ. Их уже 3 партии было, у меня 4-я. Института сейчас нет, но директор Иван Иванович Нестеров остался, а он, кстати, мой учитель, научный руководитель моей кандидатской диссертации. Мы с ним до сих пор в хороших отношениях. Мне тогда Нестеров поручил новую систему – разработка методов интенсификации притоков из низко проницаемых коллекторов. Этим вопросом в западной Сибири никто не занимался вообще. Сказал: «Формируй партию», я сформировал, набрал химиков, геологов, физиков. А дальше был север, он был мне так интересен!

— Не боялись севера, неиспытанных и неизведанных мест? Вы и были тем самым первопроходцем?

Как может геолог бояться того, куда тебя тянет? Да меня куда только не тянуло. Я тундру прошел, Ямал. Но ведь этого не отнимешь. Если человек посвятил себя этой героической специальности – это уже все. Этого не отнять. И нас здесь таких тысячи. Вот в моей книге, приведен список – это еще не все. Если бы я всех называл, то места бы не хватило. Все они – истории: Ровнин, Брехунцов, Рябиков. А вот первооткрыватели — Тепляков, Герой труда Николай Иванович Григорьев, Соболевский — лауреат Ленинской премии. Каждая глава конкретно каждому человеку, моим друзьям.

— Можно сказать, что Вы счастливы, потому что жизнь свела вас с такими людьми?

Я счастлив вот чем. Первое – я счастлив тем, что не ошибся в выборе профессии! Но попадание в среду северной экспедиции это одно и внутреннее устройство человека есть в том, что он может приспособиться к любым условиям – это легче всего. А как с людьми работать? И я давно уже пришел к выводу, когда в испытании еще работал, руководил бригадами, а руководил я работами буквально по всей Тюменской области — от Ямала и Тазовского и так далее. Я перестал считать, на каких площадях был, их более 70. И что самое интересное — на Ямале одно, на востоке другое. Бригады разные и люди разные. И с ними с каждым нужно было найти язык.  Я уверен, что любой геолог-руководитель – это психолог. Мощнейший психолог.

— Скажите, а что вами руководило? Сейчас едут за большими деньгами, статусом, престижем… а что в Вашем случае, только лишь та мечта – быть геологом?

Вспомните песенку. «А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги» — это наша песня. Этим все сказано! Мы все были романтики тогда и когда собирались, пели все северные песни. А еще девиз у нас всех был по жизни, у меня – «хорошо познать». Я всегда старался познать все досконально, все процессы геологии.

— Алик Каюмович, какие слова напутствия Вы бы хотели дать нынешним геологам?

Во-первых, я сам, имея длительную производственную школу и чисто полевой северный стаж, скажу — не отказывайтесь от работы на буровых, никогда! Только на буровых, на полевых партиях вы можете познать существо геологии. Только аккумулировав опыт этой системы, того, что вы увидели, что у вас сформировалось в голове, только после этого можно подумать о следующем этапе — о научной деятельности. И запомните одно: научную деятельность можно продолжать не только в институтах, но и в производственных организациях. Я сам защитил кандидатскую диссертацию в 43 года, но я продолжал работать на производстве с ученой степенью. И не я один такой был. Но вот когда созрели в голове эти мощные взрывы идей, тогда уже, конечно, можно думать о повышении квалификации и так далее. Но никогда нельзя относиться к геологии, как к предмету, который вам дает просто жить. Я начинал работу коллектором на оклад 60 рублей. И до сих пор не обижаюсь. Выживал как-то. Так что я прошу вас, ребята, относитесь серьезно к предметам, которые вам преподают известные профессора, внимательно прислушивайтесь ко всему, что они говорят. Зря они не скажут!

И, конечно же, хочу всех поздравить с 70-летием нашей ГЕОЛОГИИ! Всех участников этих событий от души поздравляю! Вы меня многие знаете. Я тоже прошел с вами нелегкий путь геологическими тропами. Желаю всем здоровья, здоровья и помнить то, что вы наделали!

— Если будет издан дополнительный тираж Вашей книги, кому бы вы еще хотели подарить ее?

Знаете, дай Бог, будет дополнительное издание, я просто распишу всем, чтобы не упустить. И в Томскую область отправлю, и в Омской области ждут и в Новосибирской. Вам одну обязательно подарю!

 

Беседовала Оксана Минина